В некоторых вещах надо ни тебе, ни себе и ни здесь признаваться, а психологу.

Аааарррр!!! Как я не люблю всю эту военную шумиху! Для меня это не близко от слова Совсем!
Зачем срывать цветы и класть их на могилы, когда можно взять и посадить их. Или дерево. Или тридцать три дерева! И не на могилах, а на прекрасных местах, рассчитанных под ЖИЗНЬ?!!!
К слову, хоть я и уважительно отношусь к культу смерти и кладбищам, понимаю что там и как, но даже мне не особо нравится как это у нас делают.

Моя мечта, чтобы перестали запихивать тела в ящики и обносить потом их гранитом. Лучше пепел в картонную коробку и рядом дерево. Смерть освобождает место под новую жизнь, а мы возводим её в культ…

Ребята, давайте своим детям передадим хорошие традиции. Давайте перестанем почвовать Войну, давайте говорить и делать все для Мира!

В субботу мы плотно впихиваемся в дядину Волгу. У меня на руках корзина, та самая, которую папе подарил президент, в корзине сырые яйца. Бабушка периодически толкает братьев, чтобы они не расквасили яйца. Из бабушкиного пакета пахнет выпечкой.
В селе завтракаем картошкой с молоком и будем смотреть, как бабуля варит луковую шелуху. В сенях жарко, пахнет мясным бульоном с холодца. На улице лупит дождь или воет ветер.
С закатанными рукавами куртки стою на улице, помогаю тете ополаскивать емкости для холодца.
Настроение волнительное, не сидится на месте, пытаемся кататься на велосипеде, но дождь не дает.
Бежим смотреть как в Иерусалиме восходит огонь.
В доме тепло, дед подбрасывает в печку дрова.
Папа с дядей ковыряются с удочками, планируют в понедельник идти на рыбалку.
Мы с тетей идем гулять в лес, чтобы не разнести весь двор. Потом варим с бабулей крашанки. Андрей пытается приноровиться к самой красивой Паске и незаметно откусить глазури.
А я кружусь вокруг колбасы, выбираю кусок, который завтра съем.
Обедаем хлебом с маслом и огурцом, откармливать нас некому, у всех дел выше крыши.
Нагасавшись за день по улице, вечером сидим дома. В печке потрескивают дрова. По телевизору идет какая-то скучная передача, я читаю, братья толкутся по кровати, сестра рисует.
Бабушка зовет укладывать корзины. Дед зажигает старенькую лампадку в углу комнаты.
Нарядные корзины стоят в сенях и пахнут. Дед будет нюхать их всю ночь.
Мы пьем горячее молоко и жуем батон с вареньем. Пора ложиться спать.
Несмотря на то, что в доме 10 человек, стоит уютная тишина.
По стенам пляшут тени от лампадки, от печи идет ощутимый жар, под тяжелым пуховым одеялом идеально.
В 3 часа ночи толкает бабушка. В доме темно, но шумно. Все уже встали, меня разбудили последней.
Из-под одеяла холодно вылезать.
Натягиваю все, что надевается. Обуваю зимние ботинки, плотно завязываю пуховый платок на голову. Мама не дает мне напялить старый бушлат с вешалки и дает зимний пуховик. Мы выглядим как космонавты. Но так теплее.
На улице собачий холод. Вокруг стоит оглушающая тишина, но у соседей горит свет.
Бабушка поторапливает всех, думает, что мы опоздаем.
Большой компанией идем к церкви.
Мимо жуткого кладбища, по лесу. В небе ярко мерцают звезды. Папа пытается показать мне медведицу, но я никак не могу разобраться.
Время от времени обгоняем медленных бабок с корзинками, которые выглядят как привидения посреди ночного леса.
Под церковью уже стоят люди. Тетя предлагает зайти внутрь, но мне интереснее снаружи. Постоянно подходят бабулины знакомые и наши друзья, не виделись всю зиму. Куча новостей.
Смеемся над модными «дачницами», которые приходят на каблуках и в легких пальто. Через час вы офигеете от холода.
Стоим около двух часов, народу куча.
Наконец-то почти на рассвете выходит батюшка с ведрами. Он щедро брызгает в лицо, отчего зубы сразу начинают стучать.
Идем домой быстро, все очень замерзли. На улице практически рассвело, когда мы укладываемся под одеяла, так как бабушка разрешила нам доспать пару часов.
Еще минут 20 лежим, трясемся под одеялами.
Только закроешь глаза, будит дед: «вставай їсти, поки жиди сплять».
Умываюсь ледяной водой в тазике, в котором плавают крашанки и мелочь.
На столе уже пахнет колбаска. Сижу в старом дедовом свитере, который пахнет дымом.
После завтрака идем на речку, играть в волейбол и кататься на велосипедах.
Впереди еще целый день и понедельник.
В школу не надо.
Ляпота.

последние воспоминания: захожу на тейсти, пишу текст о том, что влюблена, но сердце мое разбито. сохраняю. спустя два года захожу на тейсти, чтобы почитать себя, и понимаю что сайт лег. предлагают скачать архив - соглашаюсь. высылают сылку, пишут "нужно скачать, потом мы все удалим", думаю ок, но сейчас я же так занята своим путешествием в европу. а потом я слежу за маминым котом и собакой, а потом я поспешно улетаю (читать убегаю) в китай в надежде заработать денег и убежать от все того же разбитого сердца (спойлер денег не заработала, сердце не починила). вернулась домой, захожу скачать архив, а он уже удален. так мне и надо.
я это к чему? мне почти 25 и мало того, что я страдаю кризисом "я никто и я ничего не достигла", еще я живу одна с котом и в последнее время мне невыносимо плохо и одиноко. я научилась с этим справляться (точнее поняла как "просто перетерпеть"), но общения категорически не хватает и мысли свои хочется выплеснуть. как наверное и было около 10 лет назад, когда я завела свою страничку на тейсти и провела там года 4. как и тогда, сейчас у меня есть друзья и я даже могу с ними поделиться, чем обычно и занимаюсь. но к своим 25 годам я начала открывать себя с новой стороны, точнее наконец увидела проблемные стороны своего характера. это место мне сейчас жизненно необходимо, чтобы разложить все по полочкам и выкарабкаться из ямы, в которую я продолжаю падать.

когда ты ничего не пишешь в бложик, включая тайный, тебе либо слишком хорошо, либо так плохо, что даже нет сил поныть.

сейчас бы вишневого эля с говорящим названием «delirium» и гулять в мягком свете желтых фонарей по вечерним, усыпанным сиренью улицам, едва обдуваемым прохладным ветром.
ты помнишь, как все это было?
безумие.
и где оно теперь?

Вот так людей ломают.Однотипными фразами о твоей никчемности.

Нет никаких волшебников или великих добряков, которые спасут тебя.

Нет никому дела до твоего состояния. Никто с небес не сойдёт.

Ты не особенный, чтобы кто-то мог помочь со стороны.

Неужели этот путь мы должны проделать в одиночестве.

Впервые за долгое время от этого ещё страшнее мне некому доверится. Я правда одна.